Катастрофические разрушения

В течение почти ненарушимого пятивекового покоя от XII до XVII столетия Везувий покрылся растительностью, и в кратере красовалась густая роща дубов и ольхи; только фумаролы (извержение паров) да три лужи, отчасти с горячей, отчасти с соленой и горькой водой, напоминали о прежней деятельности; наступил конец 1631 года, но никто не думал, что это был канун ужаснейшей катастрофы. За несколько дней предвестником ее явился подземный шум; на северо-западной стороне образовалась трещина, из которой стаkb вырываться пары; открылся кратер, но люди не обращали внимания на эти явления и не ждали грозного бедствия.

Вечером 15 декабря 1631 года началось землетрясение, сначала слабое, а потом все сильнее и сильнее. В течение ночи до пяти часов утра следующего дня произошло двадцать ударов. Перед восходом солнца раздался ужасный грохот, и с южной стороны Везувия, немного выше Атрио дель Кавалло, появилась трещина; пар, пепел, камни вырвались со страшной силой и в несколько мгновений часть горы взлетела на воздух. Появилось пиниеобразное облако; быстро распространившись в ширину, оно помрачило солнце. В одиннадцать часов выпал пепельный дождь в Базиликате, в два часа — в Таренте; утром 17-го он был уже занесен в Далмацию в Каттаро, а накануне, 16-го, упал на палубу корабля в заливе Воло, в Фессалии. Огромные каменные глыбы были также унесены далеко; одна из них упала в 12 милях от Везувия и пробила крышу одного погреба; пылающие массы низвергались всюду и произвели пожары в Ноле, Пальме, Лауро, Оттавиано и др. местах. На всем протяжении до Калабрии и Апулии происходили сильные землетрясения.

Но ужасы достигли своего апогея только 18 декабря. После необычайно сильного землетрясения из кратера вырвался огромный лавовый поток; он разбился на много рукавов и в течение какого-нибудь часа достиг моря. Погибло 3000 человек. Один поток разрушил Боско и Торре делль Аннунциата, другой — большую часть Торре делль Греко, третий — Портичи и Резину. Все эти потоки продолжали двигаться в море на протяжении нескольких сотен метров. Четвертый поток, на основании недавно найденных документов, распространился до Масса ди Сомма, Сан Себастьяно и до Санта Анастазия, на северо-западном склоне Везувия. Он вышел из Вороньего грота (Гротта де Корви) у Соммы и распространился до Помильяно д'Арко. Всего поразительнее было то, что тотчас за лавой из кратера вылились огромные потоки воды; они несли в себе морские водоросли, раковины и даже рыб. Явление повторилось 18-го, 20-го, 24-го и 31 декабря (?). В последние дни года после страшных дождей и грозных бурь опять происходили землетрясения и извержения пепла, затем вулкан успокоился. 19 декабря тьма, производимая кучами пепла, рассеялась, и в это время можно было заметить, что значительная часть вулкана обрушилась; до катастрофы он превышал Сомму на 40 м, теперь же был ниже ее на 130 м, следовательно, высота его понизилась на 170 м.

После этой страшной катастрофы в ближайшие годы произошло еще несколько извержений. С 1638-го до 1660 г. вулкан находился в покое. Год 1660 ознаменован новым большим извержением, и с тех пор Везувий находится почти в непрерывной деятельности. Едва ли можно указать одно десятилетие, которое не было бы ознаменовано катастрофой. Сильные и слабые извержения сменяли друг друга. В 1734 г. провалилась в бездну большая часть горы. Извержение 1794 г., значительное само по себе, особенно приковывает наше внимание, благодаря прекрасному описанию Леопольда фон Буха. Вот что сообщает он об этом грозном явлении:

«Среди всех извержений Везувия только два могут сравняться по своей ужасающей силе с извержением 1794 г. Первое разрушило богатый Геркуланум и приморский город Помпею и изменило положение береговой линии. Второе происходило в 1631 г. Многочисленные огненные реки устремились на местечки, расположенные у подножия вулкана. Пышные сады были уничтожены, и почти половина жителей погибла от огня.

Оба извержения случились после продолжительного покоя, когда среди окрестного населения исчезли воспоминания о той разрушающей силе, которая скрывалась в недрах горы. В последнее же время вулкан чуть ли не ежегодно в новых и величественных формах проявлял свою деятельность, и почти каждый из жителей был свидетелем страшных опустошений, произведенных извержением. Но достаточно было двухгодового бездействия вулкана, который даже не дымился, и беспечные люди забыли о Везувии. Вдруг, в ночь на 12 июня, в 11 1/2 часов, произошло страшное землетрясение.

С утра до вечера во всей Кампании земля колебалась, подобно морским волнам; неаполитанцы бросились бежать из своих домов на площади Королевского замка, Рынка, делле Пинье. В первые мгновения они думали, что жилища их разрушены, и со страхом дожидались утра. Когда взошло солнце, все увидели, что обычный покой не нарушался; стало ясно, что опасность грозит южным частям королевства, откуда и исходили все ужасы минувшей ночи. Но ошибка обнаружилась скоро. Спустя три дня, 15 июня, в 11 часов ночи, земля затряслась снова. Это было уже не волнообразное движение, а страшный подземный удар.

Здания давали трещины, окна звенели и бились, мебель падала. Вдруг все небо озарилось красным пламенем и светящимися парами.

У подножия конуса Везувия образовалась трещина, и с крыш домов было видно, как вылетала оттуда лава, описывая в воздух параболические дуги. Слышался глухой, но сильный шум, точно рев водопада, низвергающегося в глубокую долину. Гора, не переставая, колебалась, а спустя четверть часа землетрясение распространилось и на город. С такой силой лава никогда не вырывалась. Люди не чувствовали под собой твердой почвы, воздух был охвачен пламенем, отовсюду неслись страшные, никогда не слыханные звуки. Пораженный ужасом, народ бросился в церкви, к ногам святых, хватался за образа и кресты; многие в диком смятении метались по городу, оглашая воздух воплями. Но природа не внимала мольбам: новые отверстия появились в вулкане, и со страшной силой и ревом вырывались новые потоки лавы. Дым, пламя и пары подымались выше облаков и разливались во все стороны в виде неизмеримо огромной пинии.

После полуночи прекратился непрерывный глухой шум; земля перестала трястись, а гора колебаться; лава вырывалась из кратера рядом толчков, которые быстро следовали друг за другом и сопровождались грозными раскатами, точно громом. Бесчисленные огромные камни поднимались на страшную высоту; огонь и черные облака дыма летели за ними.

Взрывы следовали все реже, но их сила удвоилась: гора напоминала батарею пушек, стреляющих залпами. После полуночи, по ту сторону вулкана, небо вдруг озарилось ярким светом. Лава, произведшая опустошения с южной стороны горы, устремилась по северным склонам ее в широкое ущелье, где лежали старые лавы. Потоки ее свирепствовали в лесах, расположенных при входе в долину, распространялись в менее отлогие места, текли там медленнее и через три дня застыли, не достигнув жилищ.

Не то было в окрестностях Неаполя. Широкой рекой быстро неслась лава по склонам, но вулкан выбрасывал все новые массы; они низвергались в поток и сообщали ему новую силу. Одни из жителей Резины, Портичи, Торре дель Греко с ужасом следили за каждым движением огненной реки, угрожавшей то тому, то другому месту; другие неподвижно лежали у алтарей, моля о спасении. Вдруг лава устремилась на Резину и Портичи. В Торре дель Греко все население бросилось в церкви, благодаря Бога за спасение; в порыве радости они забыли о той неизбежной гибели, которая ожидала их соседей. Но лава встречает на своем пути глубокий ров, изменяет направление и устремляется на несчастный Торре дель Греко, который мнил себя спасенным. Огненный поток с новою яростью несется по крутым склонам и, не дробясь на рукава, достигает цветущего города в виде реки в 2000 футов шириной. Все восемнадцатитысячное население бросилось к морю, ища там спасения. С берега было видно, как из лавы над крышами залитых ею домов поднимались столбы черного дыма и огромные огненные языки, точно молнии. С шумом падали дворцы и церкви, и страшно гремела гора.

Лава вырвалась из вулкана в 11 часов ночи, а в 5 часов утра городка Торре дель Греко не было. В течение 6 часов пылающая масса прошла четыре итальянских мили с быстротой, не известной в истории Везувия. Даже море было бессильно остановить ее; нижние части лавовых потоков застывали в воде, а верхние текли по ним. На большом расстоянии вода кипела, и сварившиеся рыбы без счета плавали на ее поверхности.

Наступил следующий день. Огонь более не вырывался из кратера, но не было видно и горы. Черное густое облако лежало над нею и мрачным покровом расстилалось над заливом и над морем. В Неаполе и его окрестностях падал пепел; он покрывал траву и деревья, дома и улицы. Солнце было лишено блеска и света, и день напоминал сумрак утренней зари. Только на крайнем западе виднелась светлая полоса, и тем мрачнее казалось тьма, окутывавшая город... Ужасы стали невыносимы. Убитые страхом и тоской, неаполитанцы хотели умиротворить разгневанное небо торжественными процессиями. С крестами в руках шумно ходили по улицам толпы народа; знатные семьи Неаполя примыкали к ним и безмолвной вереницей с тяжелыми вздохами шли за крестом. В народе разнесся слух, что все, чего коснулся пепел, заражено дуновением смерти; многие с тупым отчаянием смотрели на воображаемую гибель богатых садов. Правительству стоило немалого труда рассеять этот страх и доказать безвредность составных частей пепла.

Чем ближе к Везувию, тем гуще и сильнее падал пепел; улицы Неаполя покрывал пласт, толщиной в линию, в Портичи он достигал 5 линий, в Резине — 9 и около лавы — 15. В Неаполе он имел вид черной мелкой пыkb, около вулкана — вид песка, а на самом Везувии падали обломки камней, так называемые лапилли.

Лава продолжала двигаться, но движение ее было так медленно, что заметить его можно было только на конце. Твердая кора покрывала поток, и поверхность раскаленной массы остыла очень скоро: через двенадцать часов после гибели города многие из его несчастных жителей отважились пропутешествовать к своим погибшим жилищам, чтобы забрать все, что пощадила лава. Удалось даже спасти многих людей, которые от страха заперлись в одном монастыре и напрасно молили до сих пор о помощи. Во многих местах лава дала трещины; из этих трещин стремительно поднимались пары, насыщенные поваренной солью, а по краям их виднелось ярко светящееся пламя. Слышался непрерывный шум, будто раскаты отдаленного грома, и молнии, прорезывая черные тучи падающего из вулкана дождя, нарушали ночной мрак. При их свете было видно, что эти огромные массы вырывались из большого кратера на вершине горы. Они поднимались густым черным облаком и расплывались на высоте. Тяжелые обломки камней падали обратно в кратер. За первым облаком следовало второе и третье — без конца; все они поднимались на невероятную высоту. Чудное, величественное зрелище! По временам гора казалась одетой венцом облаков, расположившихся в каком-то своеобразном порядке; понемногу они расплывались, а тяжелые камни падали обратно и катились по склонам конуса; ветер подхватывал мелкий пепел и разносил его по всей окрестности. Несколько часов спустя пепел опять покрыл все небо, и снова день нельзя было отличить от ночи.

В течение дня чувствовалось несколько слабых сотрясений. Но под влиянием минувших ужасов люди не обращали внимания на эти слабые проявления вулканических сил. В ночь на 18-е, около двух часов, все были перепуганы новым сильным ударом. Он чувствовался главным образом в Портичи, Резине и др. местах, расположенных вблизи Везувия. Под утро пепел стал падать в меньшем количестве, и на рассвете люди с удивлением увидели, что вершина вулкана провалилась: вместо нее образовался косой покат к морю. Вследствие непрерывных извержений пепла внутренность горы настолько была разрушена, что не могла выдержать тяжести вершины: она обвалилась в бездну кратера. Но этим величественным явлением не закончился пепельный дождь. Правда, в Неаполе, Портичи и их окрестностях пепла падало меньше, чем прежде, и уже несколько часов сквозь густые тучи пыли виднелся красноватый диск солнца; но в местностях, расположенных к востоку от Везувия, пепельный дождь усилился. Стремительный вихрь нес вылетевшие из кратера массы и с яростью низвергал их на Сомму, Оттавиано, Нолу, Казерту. Во всей стране до Апеннинских гор стояла черная ночь; казалось, весь Везувий разлетится в прах. Потоки дождя перемешивались с пеплом, и на землю падала грязь, похожая на тесто. Она ложилась на траву и на ветви деревьев; все сады этого плодородного уголка гибли, обремененные ее тяжестью. В некоторых местах провалились крыши домов, и перепуганные жители, спасаясь, бежали в горы. Таким же образом погибли некогда Помпея и Геркуланум.

Новые бедствия грозили стране. 18-го и 19-го грязь и пепел падали густыми тучами, не пропускавшими дневного света; вдруг, грозные потоки воды устремились по крутым склонам горы; с неистовой силой ломали они скалы и вырывали деревья; вся местность покрылась огромными глыбами камней. В ночь на 20 июня пронеслось пять таких потоков, трижды в течение дня производили они свои опустошения и в последний раз с удвоенной силой. Все окрестности Везувия были охвачены разрушением; каждое маленькое облако, казалось, обладало необычайной силой; стоило ему только облечь вершину вулкана, и тотчас же низвергались потоки воды, сокрушали леса и города, ломали мосты и дома, опустошали поля. Охваченные ужасом предстоящей смерти, несчастные жители бежали. В Боско, Сомма, Оттавиано, Торре делль Аннунциата безвозвратно погиб человеческий труд, и опустошения, произведенные лавой в Торре делль Греко, едва ли были обширнее и ужаснее. Количества вылетавшего пепла понемногу уменьшались. Вместе с ними вылетали теперь клубы паров и рассеивались по воздуху. В Неаполе темноту ночи нарушали яркие молнии, постоянно вырывавшиеся из пепельных туч. Они сопровождались сильным громом, но без раскатов.

24-го и особенно 26-го пепел стал падать в Неаполе сильнее, но при виде его у жителей невольно вырвался крик радости: это был уже не темно-серый и черный пепел, а совсем светлый, почти белый. Опыт прежних лет показывал, что такое явление предшествует концу извержения. Люди не обманулись; с этих пор Везувий только дымился; пепел падал еще в течение нескольких дней, и с 8 июля небо над Неаполем прояснилось. Торре делль Греко скоро обстроился, благодаря неиссякаемому трудолюбию его жителей. Тысячами рассеялся народ по полям, очищая от пепла ветви плодовых деревьев и виноградных лоз. Снова стали стекаться люди в Неаполь на веселые представления, и "полишинель" своими шутками снова собирал на перекрестках улиц толпы народа".

В следующие десятилетия происходило несколько извержений, но ни одно из них не было особенно сильным. Только 1822 г. ознаменовался опять грозным извержением, которое, впрочем, не имело таких роковых последствий, как в 1794 г. Дальнейшие извержения происходили в 1839, в 1850, в 1855 и в 1861-м году. Последнее большое извержение случилось в 1872 году. Мы опишем его, руководствуясь, главным образом, данными Гейма и Рата. Сначала наполнился кратер и в ноябре 1868 г. дал с северной стороны трещину; лава потекла в Атрио и направилась по тому же пути, как и в 1855 г. После этого внутри кратера образовался конус, достигавший 100 м в высоту; из него выдвинулся другой небольшой конус: подобное явление, как сообщает Гамильтон в своем сочинении о Флегрейских полях, наблюдалось уже в середине прошлого столетия. В 1871 г., в ночь с 12-го на 13 января, на северной стороне конуса, на 65 м ниже вершины, образовалось новое отверстие. Огромные куски лавы нагромоздились вокруг него и образовали так называемую бокку, в которой раскаленная лава клокотала и кипела; приблизительно через каждые 6—8 минут с шумом вылетали оттуда куски шлаков, - вулканические бомбы. Такой же характер носили взрывы вулканической деятельности в 1871 и в начале 1872 г. Ничто не намекало на возможность большого извержения. 24 апреля в течение целого дня вулкан выбрасывал камни, а вечером выступила палея на оторопевших зрителей, и лава настигала их; большинство погибло, и только немногие, израненные и избитые, спаслись в обсерватории.

Лавовый поток изливался сначала в Атрио и повысил дно его на 6 м. Опускаясь по склону горы, он разделился на два рукава: один направился к Торре делль Греко и скоро застыл на высоте 420 м, не достигши населенных мест; другой устремился по Фоссо делла Ветрана, расположенному к северу от обсерватории, и прошел так близко к зданиям, что оконные косяки, нагретые излучаемой им теплотой, вспыхнули. Ниже Фоссо делла Ветрана поток опять разделился; один его рукав ринулся к Масса и Сан Себастьяно и отчасти разрушил эти местечки; другой направился к Сан Джьорджьо а Кремано, но не достиг его. Любопытно было наблюдать за лавой, двигавшейся среди садов; дерево, настигнутое ею, ярко вспыхивало и сгорало.

Из главного кратера поднялось огромное облако; сначала оно было совсем белым и состояло из чистых водяных паров, но постепенно становилось темнее и темнее: огромные массы мелко раздробленного материала вылетали вместе с ним. В Неаполе стал падать пепел и скоро засыпал конус Везувия: восхождение на гору стало затруднительным, вследствие сыпучести новых ее .

Извержение 1872 года замечательно в двух отношениях: страшный взрыв вулканической деятельности проявился почти внезапно, но также скоро и затих; уже через 24 часа после катастрофы лава перестала выливаться в Атрио, тучи рассеялись, пепельный дождь прекратился. Несмотря на кратковременность извержения, гора претерпела существенные изменения; они изучены довольно точно, благодаря счастливой случайности. Швейцарский геолог проф. Гейм, из Цюриха, сделал точные рисунки Везувия за несколько дней до катастрофы; по окончании извержения он сделал снимки с тех же мест.

После этого большого извержения Везувий был спокоен до 18 декабря 1875 года. С этих пор начинается период непрерывной, но слабо выраженной деятельности: лава вытекает слабо, и только иногда происходят более значительные взрывы. По имени одного из итальянских вулканов, деятельность такого рода называют стромболианской. Большой кратер постепенно заполняется шлаками, пеплом, лавой. Рисунки 147-150, изображающие его в 1880-м и 1882 г., наглядно показывают, как в относительно короткое время происходило постепенное заполнение кратера.

Наконец дно кратера совершенно выровнялось, и потери 1872 г. были восстановлены. Иногда лава выливалась через края кратера, там, где они были ниже, и текла в Атрио. Сравнительно сильное извержение произошло в 1885 г. Конус треснул по направлению с севера на юг по плоскости, проходящей через его ось; трещина шла так же, как и в 1868 г. В августе 1891 г. лава вытекала с северной стороны конуса через ту же трещину. Это было последнее большое извержение Везувия; вулкан проявил свою деятельность относительно спокойно, без значительных колебаний почвы и без шума. Центральный конус обрушился тогда в кратер и повысил напряжение лавовых масс. Этого было достаточно, чтобы размягчить горные массы, располагающиеся в упомянутой трещине, и открыть выход лаве. Сначала образовалось в кольце кратера одно отверстие, затем появилось значительно ниже много других отверстий, из которых лава и выливалась по направлению к Фоссо делла Ветрана. Деятельность центрального кратера ограничивалась выбрасыванием мелких лапилли.

источник